Долгое время доктор наук Владимир Владимирович Лыткин работал научным сотрудником в Музее космонавтики. В 80-е годы получил доступ в закрытые фонды, где хранились рукописи Циолковского. Так он, выпускник калужского истфака, открыл для себя великого мыслителя.
На этом богатейшем материале Лыткин защитил в Ленинградском университете первую диссертацию по философским взглядам Циолковского и его отношению к религиям и атеизму. Аспирантура была при Музее религии и атеизма, располагавшемся в Казанском соборе, и имела уникальную библиотеку, собранную из разрушенных монастырей и храмов. Там Лыткин нашёл следы Калужского теософского общества, в работе которого принимали участие Елена Блаватская и жена бывшего губернатора Гончарова. Вся литература была помечена штампиками НКВД.
С тех пор космизмом, философией Циолковского наш сегодняшний гость занимается более трёх десятилетий. Он - автор многочисленных научных публикаций за рубежом.
«Зачем нужна эта ваша философия?»
Такой провокационный вопрос я задал Владимиру Владимировичу первым. И вот что он ответил:
- Я его слышу довольно часто. И всегда отвечаю: «Не знаю». Может статься, философия и не нужна вовсе. Но без философского обоснования у человечества и у конкретной страны не будет смысла в жизни, осознанной целеполагающей деятельности. Поэтому когда говорят, что нам нужно сначала научиться делать сковородки и автомобили, это звучит нелепо. Без фундамента мы будем вечно отставать от других. И обществу, и каждому человеку необходимо иметь идеалы как цели движения, развития.
Так что, если серьёзно, без философии, конечно же, будущего у страны нет. Как и история, это базовая, фундаментальная наука. При отсутствии таковых общество становится кораблём без руля и ветрил, без цели и без идеалов и не знает, куда двигаться дальше и как развиваться. Советское время в этом смысле выгодно отличалось - там цель как раз была, хотя и утопическая. А набивание карманов деньгами - это, согласитесь, не смысл жизни.
- В своё время философия космизма, основоположниками которой стали русские, была прорывом. Какова сейчас ситуация? Не плетёмся ли мы позади многих?
- В США и Европе данная тема очень даже востребована. В Москве и Курске тоже есть научные школы космизма. А мы отстаём даже от своих соотечественников, что является грехом перед прошлым. У нас в Калуге научной школы как таковой нет. Так что надо подхватывать эстафету, идти дальше. Иначе мы потеряем престиж первооткрывателей.
В этой связи очень прискорбно, что в школах перестали преподавать астрономию. Я считаю исключение этой дисциплины из программы величайшей ошибкой. В итоге, согласно опросам ВЦИОМа людей до 32 лет, 30 с лишним процентов считают, что Солнце вращается вокруг Земли, а 40 - что Земля плоская. Это нынешнее вопиющее невежество будет похуже средневекового. Потому что ответы на данные вопросы для образованного человека очевидны.
- Американцы выпячивают на международной арене малейшее своё достижение. Мы же порой относимся к своему историческому и научному наследию как-то наплевательски, о своих интеллектуальных правах по всему миру не трубим. По-вашему, это правильно?
- Нет, конечно. Тем самым мы сами себя умаляем. Необходимо «агрессивнее», настойчивее пропагандировать наши идеалы и достижения, наши ценности. И как раз именно поэтому большие опасения сегодня вызывает дальнейшее развитие отечественной космонавтики. Ракеты-носители что-то начали падать слишком уж часто. Недавно мы разговаривали на эту тему с академиком Маровым. Он сказал: «Володя, происходят трагические вещи. Из отрасли в 90-е годы ушли специалисты. Сейчас, если мы захотим отправить аппарат на Луну, даже если его соберём и запустим, то не посадим. Специалистов соответствующих нет!»
Космонавтика стала непрестижной. И здесь очевидно огромное упущение со стороны государства, которое должно воспитывать подрастающее поколение, расставлять приоритеты и, конечно же, поддерживать энтузиазм материально. А в США, согласно опросам, 87 процентов учащихся школ и студентов вузов хотели бы стать космонавтами. Потому что эта профессия активно пропагандируется и финансируется.
- Как бы то ни было, сегодня вы - один из самых «путешествующих» преподавателей КГУ. У вас что, планида такая?
- Мне действительно очень сильно повезло в жизни. У меня были замечательные учителя: сначала в 5-й школе, затем в университете. Меня всегда поддерживали, и гордились моими успехами, и переживали со мной мои родители, моя прекрасная семья. Когда-то я стал первым кандидатом наук в Музее космонавтики и всеми силами старался развивать научные исследования в музее. Ведь его отцы-основатели видели музей как международный научный центр. И он был таковым. Раз в два года здесь проводил свои конференции Институт медико-биологических проблем во главе с академиком Газенко. Здесь проходили международные конференции аэрокосмического направления. Не случайно и НПО им. Лавочкина в Калуге появилось. Я всегда буду благодарен судьбе за то, что мой путь в науку начался именно в Музее космонавтики.
Главное богатство человека - его общение с другими людьми. И здесь мне тоже очень повезло. На одной из конференций в 1990 году знаменитый путешественник и телеведущий Юрий Сенкевич, с которым мы потом неоднократно встречались, попросил меня чем-нибудь «занять» американского профессора - Бэна Финни. Бен интереснейший ученый-антрополог.
Я стал рассказывать гостю про Циолковского, о котором тот ничего не знал, о философских идеях нашего земляка по колонизации космоса. Для него это всё стало открытием. Финни, услышав от меня о Циолковском, с удивлением узнал, что идеи освоения космоса у него появились именно в России более ста лет назад. У многих американцев, кстати, от данного факта глаза становятся просто квадратными.
После знакомства мы с Бэном начали переписываться, стали соавторами нескольких научных статей. После этого Финни протежировал меня в Международный космический университет (ISU). Его основали студенты Принстонского университета, крупнейшего американского вуза в области физики и математики. Они решили создать некий образовательный центр, куда бы раз в год собирали студентов и выпускников вузов, заинтересованных в общении и развитии идей освоения космоса.
Меня в университет пригласили в 1994 году как лектора. Потом я проработал в университете десять лет. Благодаря этому я побывал во многих странах.
У меня были интересные встречи, например, во время сессии в Таиланде. Там я познакомился с одним из ведущих американских историков и политологов Джоном Логсдоном.
Он работал в институте Джорджа Вашингтона и прослыл антисоветчиком. После общения со мной Джон, однако, стал более лояльным к России и перестал утверждать, что полёт нашего Юрия Гагарина - вовсе не событие тысячелетия.
Тешу себя надежной, что именно благодаря общению и жарким дискуссиям со мной Логсдон опубликовал в трудах НАСА очень хороший перевод работы Циолковского «Исследования мирового пространства реактивными приборами» - первой статьи, заложившей основы теоретической космонавтики.
Сейчас я работаю в КГУ им. К.Э. Циолковского. И это уже осознанный выбор. Университет мне очень дорог - здесь учились мои родители, отец долгое время был ректором, учились на истфаке и мы с женой, наш университет закончили наши дети. Своей жизненной целью я вижу в настоящее время сделать все возможное, чтобы наш университет стал таким же «брендовым» феноменом, как и Музей космонавтики.
- Скажите, а инопланетяне, по-вашему, существуют?
- Следы» инопланетян мы пока найти не можем. Это так называемый парадокс Ферми, великого итальянского ученого, работавшего по программам ядерных исследований и поиску внеземных цивилизаций. Однажды, обсуждая проблему инопланетного разума, Ферми сказал: «Мы все знаем, что они есть. Но почему мы их не видим?»
Вся научная логика доказывает, что инопланетяне должны быть где-то рядом. Вот и у Циолковского есть оригинальная точка зрения на сей счёт. Он считал, что Земля - заповедник разума, за которым инопланетяне наблюдают, не вмешиваясь в наши дела. Таких заповедных мест во Вселенной несколько, и в них жизнь развивается естественным путём. Делается это для обновления некоего социально-исторического опыта, для проработки разных моделей развития. Инопланетяне внимательно следят, чтобы мы сами себя не загубили, но не вмешиваются. На Западе это теперь называется «гипотезой зоосада».
- С точки зрения учёного-космиста, в каком направлении должно двигаться человечество, чтобы в нашу сумбурно-преступную хотя бы с точки зрения экологии жизнь гуманоидам всё же не пришлось вмешиваться?
- Я считаю, что генеральной линией должно стать международное сотрудничество не на словах, а на деле.
Та же лихорадка Эбола или метеоритная опасность - темы для сотрудничества, для единения человечества. Как и демографическая проблема, и назревающая нехватка пресной воды, и т.д.
Ещё в 1926 году Циолковский опубликовал свой план освоения космического пространства из 16 пунктов. Самое поразительное, восемь первых уже выполнены, и развитие космонавтики идёт именно так, как он предсказывал. А вот вторая половина плана пока выглядит футуристически. У Константина Эдуардовича всё заканчивается на том, что Солнце угасает и человечество переселяется в другую галактику...
Можно по-всякому к этому относиться, но следует вспомнить, что сто лет назад идеи Циолковского о межпланетных путешествиях воспринимались как очень странные, а менее чем через полвека стали реализовываться на практике. Оказалось, что он - не чудак, а прозорливый гений. Так что, если человечество не уничтожит само себя, его ждёт ещё немало интересного.
Немає коментарів:
Дописати коментар
Примітка: лише член цього блогу може опублікувати коментар.